Как убедить европейцев, что подорожание энергии – лишь во благо.

Хватит ли Европе запаса прочности для реализации масштабных инвестпроектов, направленных на замещение российского газа? Заявленные в планах целевые показатели выглядят труднодостижимыми, но политики рассчитывают на эффект синергии: одним махом решить и проблему энергобезопасности, и преодоления катастрофического изменения климата. Именно в такой упаковке электорату сейчас "продается" неминуемое повышение цен на энергоносители и необходимость потуже затянуть пояса

"Хороший" уголь и "плохой" газ

Выбор Евросоюза в пользу старого доброго угля вместо "враждебного" российского газа этой весной вызвал лавину сообщений о кончине "зеленых" амбиций Европы. Буквально вчера одна за другой закрывались шахты, и вот риторика кардинально изменилась: для европейцев что угодно будет лучше, чем российские углеводороды. Хотя уголь в несколько раз более "грязный" и опасный для здоровья населения.

Но не спешим пока хоронить энергопереход. Уголь понадобится на тот период, пока не будет построено достаточного количества ветряков, солнечных электростанций, электролизеров, линий электропередач, не масштабирована водородная инфраструктура. Отказ от российского газа завязан, в первую очередь, на ускорении темпов энергоперехода, а также на активизации разворота на Восток и даже на Юг (в некогда забытую Африку, которой еще недавно отказывали в инвестировании газовых проектов из-за их недостаточной экологичности). С учетом того, что рынки Азиатско-Тихоокеанского региона растут быстрее, чем рынки Европейского союза, "разворачиваться" на Восток в текущих реалиях придется очень быстро: сейчас будут стараться сделать это в темпе "пятилетка за три года".

Дорого – значит хорошо

С одной стороны, цифры, заявленные в европейском плане по снижению зависимости от поставок российского газа (REPowerEU), выглядят, на первый взгляд, мало реалистичными либо сложно достижимыми. И понятно, что на коротком горизонте событий мы будем наблюдать рост электрогенерации на угольных станциях. С другой стороны, готовность Европейского союза форсировать сокращение энергопотребления, электрификацию транспортного сектора и переход на низкоуглеродные источники энергии только усилилась.

Более того, сейчас возник замечательный политический повод, чтобы "продать" электорату неизбежное повышение цен на энергоносители: если раньше это подавалось под вывеской "Мы боремся за хорошую планету", то сейчас это уже нечто большее: "Мы боремся за хорошую планету и наши ценности". Вопрос: каковы пределы терпения у электората? Не наступит ли момент, когда "наши ценности" перестанут перевешивать и повышенные расходы, и бытовые неудобства, от которых благополучная Европа давно отвыкла?

Альтернативные "топлива энергоперехода"

Согласно плану REPowerEU, к концу 2022 года вместо 100 млрд куб. м импортируемого из России газа должны быть использованы альтернативы, включая увеличение импорта СПГ и трубопроводного импорта из других стран, удвоение производства "зеленого" биометана и закупку возобновляемого водорода при одновременном наращивании выработки возобновляемой энергии. Планируется значительный рост производства биометана (в 10 раз – примерно с 3 млрд куб. м до 35 млрд куб. м эквивалента природного газа) и "зеленого" водорода (более чем в три раза – с ранее планируемых 5,6 млн т до 20 млн т) к 2030 году.

Биометан предполагается использовать в качестве замены природного газа в энергосистеме. Цель по производству биометана представляется хоть и сложной, но потенциально достижимой при правильной структуре стимулирования спроса. С учетом того, что с сентября 2021 года цены на природный газ в Европе в среднем составляли около $30 за миллион британских термических единиц (минимум – около $20, максимум – до $60), на их фоне стоимость поставок "зеленого" биометана (обычно в диапазоне $15–30/млн БТЕ) представляется очень конкурентоспособной. Если бы у инвесторов была достаточная уверенность в том, что цены останутся на текущем уровне, можно было бы ожидать значительного увеличения инвестиций в строительство установок анаэробного сбраживания для производства биогаза и сопутствующих установок для преобразования биогаза в биометан.

Эксперты не исключают, что потребители также были бы готовы заключить долгосрочные контракты на покупку биометана по ценам в диапазоне $25–30 за млн БТЕ, но, скорее всего, быстрые инвестиции потребуют от правительств заключения контрактов на разницу (CFD), чтобы защитить частные компании от внезапной корректировки рыночных цен на природный газ в сторону понижения. Контракты на разницу цен – относительно простой и действенный способ стимулирования инвестиций в производство биометана по сравнению с используемыми сейчас различными политическими рычагами. 

Водород – транспорт для ВИЭ

Ускорить производство возобновляемого водорода будет гораздо сложнее. REPowerEU предполагает быстрый переход от использования в промышленном секторе водорода, получаемого из ископаемого топлива, к возобновляемому водороду (его доля к 2030 году должна достичь 75%). Но критики водорода считают данный вид топлива энергоемким и слишком дорогостоящим. Так, Илон Маск назвал хранение водорода "самой глупой вещью". Однако сторонники водорода и не настаивают на его первоочередном применении везде и всегда: в первую очередь его планируется внедрять в труднодоступных с точки зрения электрификации секторах, таких как химическая промышленность, производство стали и аммиака.

Промышленный сектор во всем мире поддается декарбонизации тяжелее всего: здесь встает вопрос плотности энергии, наличия достаточных мощностей низкоуглеродной генерации и резервного топлива либо каких-то форм энергии, которые способны в индустриальных масштабах компенсировать неизбежную волатильность генерации на основе солнца и ветра. Электрохимические накопители не смогут стать панацеей – в индустриальных масштабах их применение слишком дорого.

Европейские компании и регуляторы связывают большие надежды с водородом, произведенным из возобновляемых источников энергии (ВИЭ), используемым в качестве способа хранения энергии (либо в качестве низкоуглеродного источника энергии в те моменты, когда солнца нет, а ветер стих). Эти планы получили новый импульс с точки зрения развития водородной инфраструктуры внутри Европы. Так, например, любой газовый проект, который сейчас будет реализован, должен быть совместим с водородом: должна быть предусмотрена возможность перекачки водорода по строящейся газовой трубе (что требует дополнительных инвестиций в проект).

По-видимому, планы Евросоюза в первую очередь предполагают замену значительной доли не "зеленого" водорода, используемого сейчас в нефтеперерабатывающем и нефтехимическом секторах, на низкоуглеродный водород. Также предполагается, что из указанных 20 млн т в год 10 млн будут произведены в ЕС, а еще 10 млн т – импортированы (из них 6 млн т в виде водорода и 4 млн т в виде аммиака или других производных водорода, предположительно – морским путем). Следует отметить, что текущая (исходя из итогов 2021 года) потребность в водороде (почти весь высокоуглеродный водород, используемый в основном на нефтеперерабатывающих заводах и в производстве аммиака) составляет около 10 млн т. Из них около 50% производится в результате риформинга природного газа.

Пока не ясно, как будет реализован переход на "зеленый" водород. Например, наложит ли ЕС (и/или его государства-члены) обязательство на всех промышленных потребителей водорода перейти на возобновляемый водород? Это, безусловно, стимулировало бы спрос на "зеленый" водород и снизило спрос на природный газ, но увеличение затрат по сравнению с традиционным производством водорода было бы очень значительным (что создает риски дальнейшего закрытия промышленных предприятий в Европе, как это уже произошло после повышения цен на природный газ).